Комментирует Директор по инвестициям "УНИВЕР Капитал" Дмитрий Александров

Одна из причин разразившегося валютного кризиса в России в том, что мы не смогли диверсифицировать экономику для избавления от сырьевой зависимости. Дополнительные экспортные доходы только формально направлялись на развитие производства, на самом деле уходили в песок. Растущие валютные резервы еще помогут исправить ситуацию, но правительству надо научиться правильно их использовать.

Из многих экономических тезисов, которые привел в ходе очередной пресс-конференции президент Владимир Путин, особое внимание обращает на себя фраза, определяющая по сути диагноз нынешнего состояния российской экономики. Правительство и большинство экспертов до сих пор ссылались на внешние факторы, которые обвалили рубль и фактически остановили рост производства и приток инвестиций - это снижение мировых цен на нефть со 120 долларов за баррель до нынешних около 60-ти, а также общее падение темпов роста мировых экономик и скверная геополитика. 

«Внешние факторы, безусловно, повлияли на нынешнюю непростую ситуацию, но думаю, что наше основное упущение в том, что за 20 лет мы так и не смогли диверсифицировать экономику, - заявил Владимир Путин. – Бизнес продолжал все это время вкладывать туда, где быстрая и большая прибыль».

На что ушли 20 лет?

Такое признание, сделанное президентом в первые же минуты пресс-конференции, похоже на очередной сигнал правительству: хватит многолетних разговоров о вреде нефтяной иглы – пора заняться делом. Отсюда же главный вопрос – каким именно делом следует всем заняться?

За последние 15-17 лет в стране появлялись новые производства, строились дороги, дома, восстанавливались целые отрасли. Начиная с 2000-х в России стали массово появляться компании-«газели», показывающие стабильный рост на протяжении нескольких лет. К 2010 году их насчитывалось уже несколько сотен, многие из которых выросли из малого бизнеса или с ноля. И тем не менее, выходит, мы сейчас вернулись к начальной точке, поскольку фундаментальных сдвигов в экономике не произошло, о чем свидетельствует нынешняя финансовая турбуленция. По словам президента, до сих пор до 80% обращений в правительство со стороны бизнеса – это просьбы дать в освоение тот или иной участок добычи природных ископаемых. А значит, вкладывать в производство в России по-прежнему страшно. 

«Основная ошибка была допущена после 2005 года, когда правительство успокоилось большими поступлениями в бюджет от нефтяных доходов и стало любые проблемы в экономике решать не системно, а просто временно затыкать дыры той в одной отрасли, давая поочередно льготы и вкладывая деньги в непонятные проекты, - говорит Сергей Колесников, генеральный директор компании «ТехноНИКОЛЬ» (одна из компаний-«газелей»). – Вот начиная с 1999 года, когда цены на нефть стали расти, правительство ими более умело распоряжалось. Например, это команда Германа Грефа, при которой были восстановлены ключевые промышленные мощности, давшие импульс малому и среднему бизнесу. Были установлены фиксированные налоги и внятные законы. Тогда и было золотое время для «газелей», но после 2005 года оно закончилось».

В качестве одной из «незаметных» ошибок правительства российские производители отмечали необоснованное стимулирование роста заработной платы (в регионах губернаторы вызывали директоров на «ковер», требуя повышения заработка рабочих).

«Зарплаты росли на 10-20% в год, а производительность на 5-10% - это одна из ключевых причин нынешнего кризиса, - говорит Колесников. – Вторая - крепкий рубль сделал дешевым импорт, что тоже затормозило развитие производства».

По данным аппарата уполномоченного по правам предпринимателей при президенте России, последние несколько лет число предприятий малого и среднего бизнеса продолжало год от года снижаться. Только индивидуальных предпринимателей в прошлом году стало меньше на 700 тысяч, или на 14% по сравнению с 2011 годом из-за резкого повышения социальных сборов. По данным Росстата, динамика прибыли в экономике в целом снизилась в прошлом году на 20% по сравнению с 2012-м, в добывающих отраслях почти на 10%, а в обрабатывающих почти на 35%. Убытки российского бизнеса при этом увеличились в 1,3 раза в прошлом году. Резкий спад производства в частном секторе привел к снижению более чем в 2,5 раза поступлений налога на прибыль по сравнению с 2006-м годом и как следствие – к дефициту региональных бюджетов в размере 650 млрд рублей (теперь уже больше). А размеры бегства капитала из страны (потерянные инвестиции в производство) прибавляли по десятку миллиардов долларов в год.

«Последние годы главная проблема инвесторов – это нестабильность налоговой системы и непредсказуемость ключевой ставки, - говорит  Дмитрий Александров, заместитель генерального директора по инвестициям «Универ Капитал». – Инвестор, особенно иностранный, не понимает правил игры и не приходит в Россию, равно как и владельцу скважины нет смысла вкладывать в производство. У нас сейчас объявлено о моратории на изменение налогового законодательства на три года и это, возможно, поможет малому бизнесу. Но среднему нет, поскольку обычный инвестиционный цикл в производстве – от трех до пяти-десяти лет.  Что там производство – даже добывающая отрасль уже не понимает правил игры. Налоговый маневр обманул ожидания тех нефтяников, которые рискнули ранее под обещания правительства вложить средства в глубокую переработку. Теперь она оказывается на грани рентабельности в связи с изменением ставок акцизов на высокооктановые бензины на фоне налогового маневра».

«Отскок неизбежен», если деньги не уйдут в песок

Экономисты признают, что резко подорожавший после кризиса 1998 года импортный ширпотреб и низкие рублевые зарплаты (прежде многие фиксировали оплату в валюте, от чего потом ушли) стали одними из точек роста для внутреннего производства в то время. Но тогда в бюджете еще не было излишков от сырьевого экспорта. Сейчас у нас стартовые условия для преодоления экономического спада намного лучше.

«Бюджет будущего года сверстан с профицитом в 1,2 трлн рублей, Фонд национального благосостояния и резервный фонд правительства в этом году выросли примерно на 2,4-2,5 трлн рублей. Общие резервы страны, включая средства Фонда национального благосостояния, Резервного фонда и золотовалютных резервов Центробанка выросли и составляют сейчас 8,4 трлн рублей», - отметил Владимир Путин, добавив, что этими средствами следует разумно распорядиться для предотвращения очередного болезненного кризиса.

Тем более, по его мнению, восстановлению экономики будет способствовать и внешняя конъюнктура. «Отскок неизбежен, ведущие мировые экономики все равно будут расти, хотя темп их роста сейчас снизился, вырастет и спрос на энергоносители», - с оптимизмом отметил президент.   

Введенные против России санкции тоже можно считать драйвером будущего роста. Если, конечно, импортозамещению будет уделено должное внимание.  После санкций мы обнаружили, что крайне зависим от запада в финансировании (основные оборотные средства ряд предприятий брали у европейских и американских банков под 2-3% годовых), в технологиях геологоразведки и нефтегазодобычи. Большие пробелы у нас в станкостроении, программном обеспечении промпредприятий, микроэлектронике.

«Такие провалы, когда крупнейшая в мире нефтяная компания «Роснефть» оказывается беззащитной перед западом, запретившим своим компаниям бурить и вести геологоразведку на шельфе для российской нефтегазовой отрасли, возникли ввиду недальновидности как наших топ-менеджеров, так и самого правительства, - считает Александр Романихин, президент Союза производителей нефтегазового оборудования. – Они управляли по принципу: продадим нефть и все, что надо – купим на западе. Слишком много слушали вредных советов о том, что следует покупать передовые мировые технологии. В итоге крупнейшие нефтяные компании позакрывали или сократили свои научные институты, подразделения, конструкторские бюро». 

Но одним заклинанием «импортозамещение» ситуацию кардинально не исправить. По словам участников рынка нефтесервиса, на уровне правительства сказано уже много в этом году, но если Минпромторг уже хотя бы начал мониторинг номенклатуры, которую необходимо заместить, то в Минэнерго, например, пока даже не интересуются, кто из отечественных инженеров и предприятий поможет хотя бы спустя несколько лет заместить зарубежные нефтесервисные компании.

«В микроэлектронике ситуация вообще патовая,  - говорит Сергей Попов, генеральный директор по производству компании «Световые технологии». – За счет оборонных предприятий какие-то еще наработки продолжают проникать в гражданский сектор, но в основном у нас на 90% элементная база импортная. Надежда была на «Роснано», но его эффективность вызывает большие вопросы. К примеру, когда тратят 100 тысяч долларов на исследования рынка нанотехнологий в Рязанской области, где такого рынка нет вовсе, то страшно представить, на что тратятся остальные деньги». 

«Роснано», Российская венчурная компания, как и фонд «Сколково» были созданы как институты инновационного развития экономики. Они уже представили немало проектов в области информационных технологий, энергоэффективных технологий и других направлениях. Но многие из них еще находятся в стадии разработки,  а та продукция, что вышла на рынок, востребована в основном за рубежом и не внедряется в России, что и вызывает критику наблюдателей.

«Но в целом к этому году у нас рынок венчурных инвестиций значительно вырос, и соответствует потребностям экономики по основным направлениям, - говорит заведующая научно-исследовательской лабораторией исследований корпоративных стратегий и поведения фирм ИПЭИ РАНХиГС  Вера Баринова. – И хотя он сейчас стал сейчас сокращаться ввиду неопределенности, но все же это тренд положительный и его в будущем надо сохранить».

Однако системных проблем с импортозамещением и эти институты развития не решат. Также  со своей задачей не в полной мере справились индустриальные парки и технопарки, большинство из которых сейчас пустуют, а успешные можно пересчитать по пальцам.

«Вот одна из причин, по которой у нас нет инновационной экономики: о ней много говорят, чтобы выпросить побольше денег, которые в итоге уходят в песок, - уверен Андрей Шпиленко, руководитель НП "Ассоциация технопарков в сфере высоких технологий". – За пять лет только на технопарки потратили 60 млрд рублей, но где они? Наша ассоциация много раз спрашивала об этом правительство, нам показывают на единичные успешные парки, которые на самом деле в лучшем случае представляют из себя обычные бизнес-центры с льготной арендой. Но деньги выделялись, а в законе даже не было определения, что технопарк создается не для всех, а лишь для начинающих инновационных компаний».

Логично полагать, что если сейчас об импортозамещении начнут говорить так же как об инновационной экономике – лишь для освоения бюджетных средств, мы рискуем и через пять-десять лет испытать новую ломку от нефтяной иглы.  Хотя казалось бы, власть с подачи делового сообщества вводит все новые институты поддержки промышленности. В 2013 году еще при первых признаках спада экономики, были введены дополнительные меры стимулирования промышленности. Это в том числе уже созданное агентство кредитных гарантий, которое помогает малым предприятиям получить большую сумму кредита, чем прежде. Это и фонд проектного финансирования, который до конца года ожидает из ФНБ 20 млрд рублей. Госдумой уже принят закон о предоставлении налоговых каникул индивидуальным предприятиям.

«Мне кажется, в кризис, особенно, когда есть большие валютные поступления от экспорта, не надо опасаться принятия более смелых решений, - считает Дмитрий Александров. – Малый бизнес вовсе можно освободить от налогов на три года, средние производственные компании пусть платят на инвестиционный период в три-пять лет только налог на прибыль. Антикризисная модель может быть такой: крупные компании добывают валютную выручку, которая компенсирует выпадающие доходы бюджета от налоговых льгот. Впрочем, только сокращение ненужного госаппарата принесет казне 5% экономии, а это достаточный резерв, чтобы малый бизнес освободить от налогов. Но зато мы снимем социальную проблему – падение платежеспособности граждан, которые будут заняты в малом бизнесе. Это повысит спрос, очень быстро разгонит экономику. Рецепт не новый, им пользовались многие страны».

В чем виноваты чиновники

Состояние инвестиционного климата все предприниматели называют главным фактором, от которого зависит развитие производств и создание новых. Многие уверены, что никакие институты развития не помогут, если не снизить административное давление на бизнес. Об этом, кстати, президент уже напоминал во время своего послания Федеральному собранию.  Издержки бизнеса от лишнего контроля сейчас оцениваются организацией ОПОРА России до 7,5% ВВП, то есть почти 4,6 трлн рублей.

Среди прочих антикризисных мер президент ранее предложил снизить административные барьеры для бизнеса и ввести мораторий на проверки надзорных органов (три года не нарушал – три года освобожден от прессинга). Правительство уже занимается разработкой соответствующих законопроектов. 

«Только важно чтобы опять не увязли в законотворчестве. Рост компаний-газелей был обусловлен ранее в том числе тем, что тогда количество лицензий сократилось со 180 до 23-х, тогда же принимались внятные законы, которые все понимали, - говорит Сергей Колесников. – Сейчас мне странно слышать, когда спикер Госдумы хвалится: мы приняли в прошлом году 400 законов, в этом уже 600. Все, бизнес встал, поскольку не понимает сути этих законов, и даже чиновники не могут их разъяснить. Это и есть ничто иное как рост административных барьеров, а значит, оснований для новых проверок и ухода инвесторов».

По данным бизнес-омбудсмена Бориса Титова, сейчас в среднем на одно предприятие приходится до ста проверочных дней в году. В 2011 году был принят закон, защищающий бизнес от чрезмерных проверок, число которых было резко ограничено. Тогда были исключены около 70 видов контроля, но за несколько лет надзорные органы через Госдуму вернули 25.

«Некоторые смотрят на это скептически, но экономисты знают, что путанные законы и избыточный административный контроль – одна из главных причин того, почему мы не смогли диверсифицировать до сих пор экономику, - уверен Владимир Южаков, директор Центра технологий госуправления  ИПЭИ РАНХиГС. – Условно говоря, никакую инновацию вы не внедрите, чтобы к вам не пришел чиновник и не наказал за это. Чтобы избавиться от этой извечной беды, нужна личная воля главы государства, личный его контроль за тем, как освобождают бизнес от давления. У нас же получилось повысить эффективность государственных услуг – справки и разрешения гражданам стали намного быстрее выдавать. Также надо взять под контроль и надзорные органы».

Новые положения закона, защищающего бизнес от излишнего надзора, предполагают уход от «палочной» системы отчета чиновников и внедрение риск-менеджмента (те виды бизнеса, которые не опасны для общества, почти не будут проверять).

Свобода Евтушенкова улучшит инвестклимат

Но куда больше инвесторов сейчас беспокоит ясность в вопросе офшорной амнистии, которая объявлена для возврата капиталов в страну.

«Я считаю, что никаких фильтров не должно быть.  Все, кто хочет сюда прийти, здесь зарегистрироваться, легализоваться, должны получить такое право»,  - сказал президент в ходе пресс-конференции, добавив, что лично проследит, чтобы не было нарушений закона при легализации капиталов. 

Этого сигнала очень ждали эксперты, поскольку многие опасаются, что правоохранительные органы используют офшорную амнистию как ловушку для последующего уголовного преследования или отъема капитала.

«От президента поступил сейчас очень важный позитивный для инвесторов сигнал, многие его ждали, - говорит Дмитрий Александров.  – Другое дело, не увязнет ли инициатива в кабинетах чиновников и не будет ли изуродована. На мой взгляд, не надо ничего выдумывать и все дело можно решить заседанием одной рабочей группы. Надо ввести индивидуальный налоговый код для держателей счетов в офшорах – и установить, что поступающие с этого счета деньги могут идти куда угодно без проверок, уголовных дел и санкций».

Видимо для профилактики президент также в очередной раз подал сигнал правоохранительным и контрольно-надзорным органам:

«Нам надо гарантировать сохранность собственности, правоохранительным органам пора прекратить гонять кого не нравится», - отметил Владимир Путин.

Не менее важно для инвесторов было выслушать его позицию в отношении дела основателя «АФК-Системы» (совладелец нефтегазовой «Башнефти») Владимира Евтушенкова, которого только накануне выпустили из под домашнего ареста. Путин развеял миф о том, что дело «Башнефти» является началом пересмотра итогов приватизации, послужившей, кстати, в девяностые годы основным драйвером развития:

«"Система" купила пакет акций "Башнефти" у Башкирии по заниженной цене — за 2 миллиарда долларов, тогда как он, по предварительной оценке, стоил 5-7 миллиардов долларов», - пояснил Владимир Путин. - Дело не в том, что он (Евтушенков) занизил цену при покупке, а дело в том, что он таким образом легализовал, помог легализовать неправомочному собственнику, как бы помог отмыть деньги Башкирии. Но следствие не доказало этого факта, значит, в этой части обвинения с него сняты».

При этом президент сообщил, что на его ежегодную встречу с предпринимателями приглашен и Владимир Евтушенков.

«Если бизнес будет регулярно получать такие позитивные сигналы, если удастся снизить административное и уголовное давление на бизнес, то у нас есть все шансы выбраться из нынешней экономической стагнации, - говорит Сергей Колесников. – Все остальные факторы – дорогой импорт, остановка роста зарплат и как следствие повышение производительности труда,  а также дополнительные, разумно распределяемые льготы новым производствам сами сделают свое дело».

Собственно, никто не ожидал, что глава государства в очередной раз выдаст готовые рецепты для восстановления экономики, тем более, что основные антикризисные меры он уже предложил в послании Федеральному Собранию. Другое дело, что чиновники получили очередной посыл: бизнесу нельзя мешать, иначе снова всем будет плохо.

Источник: ExpertOnline